Герберт Маркузе.

Одномерный человек.

Герберт Маркузе (1898-1979) - немецкий и американский философ и социолог, представитель Франкфуртской школы неомарксизма.

Основные произведения: "Разум и революция" (1941), "Эрос и цивилизация" (1955) , "Одномерный человек" (1964), "Эссе об освобождении" (1969), "Контрреволюция и бунт" (1972).

Публикуемый текст является реферативным изложением по источнику: Маркузе Г. Одномерный человек //Американская социологическая мысль: Тесты / Под ред. В. И. Добренькова. М.: Издво МГУ. 1994. С.121-146. (Текст представляет собой предисловие, часть первой главы и заключение кн.: Marcuse H. Der eindimensionalen Mensch. Berlin 1967. S. 11-38, 258-268. Перевод А. Букова.

  Паралич критики: общество без оппозиции.

Благодаря увековечиванию опасности катастрофы индустриальное общество становится богаче и лучше. Защитная структура облегчает жизнь все большему количеству людей и расширяет власть человека над природой. В этих условиях средствам массовой информации нетрудно выдать частные интересы за интересы всех людей. Возможности (духовные и материальные) современного общества стали больше, что привело к возрождению господства общества над индивидом.

  Задача критической теории - поиск корней этого развития. Критическая теория анализирует общество в свете использованных и неиспользованных возможностей улучшения положения его членов. Возникнув в первой половине XIX столетия и разработав первые понятия альтернатив, критическая теория индустриального общества использовала конкретизацию в качестве звена между теорией и практикой, ценностями и фактами, потребностями и целями. Эта историческая связь отразилась в сознании и политических действиях обоих больших классов - буржуазии и пролетариата. Однако сейчас эти классы, похоже, больше не являются носителями исторических преобразований. Отсутствуют явные движущие силы общественных изменений, и поэтому критика перемещается на высокий уровень абстракции. Hет почвы, на которой бы сошлись теория и практика (изъяны связующего звена). Ввиду противоречивости фактов в дальнейшем критический анализ основывается  на том, что потребность в качественном изменении необходима как никогда ранее. Люди должны обрести истинное сознание вместо ложного, вместо непосредственного интереса - настоящий. Они смогут сделать это, только почувствовав потребность изменить свой образ жизни, отказаться от того, что дает им общество. Предметом анализа является развитое индустриальное общество. В этом обществе производственный аппарат сглаживает противоречие между частным и общественным существованием. Техника служит для того, чтобы ввести новые, эффективные и удобные формы социального контроля и социальной интеграции. Прогресс расширяется до системы господства и унификации, усмиряет силы, борющиеся с системой, подавляет протест якобы во имя исторической надежды на освобождение от тяжелого труда и принуждения. Производительность и потенциал роста этой системы стабилизирует общество и превращает технический прогресс в средство господства. Технологическая рациональность становится политической.

  Одномерное общество. Hовые формы контроля.

Технический порядок принес с собой политическую и духовную унификацию общества. Права и свободы утратили свое значение.

Hезависимость мышления, автономия, право на политическую оппозицию в настоящее время лишены своей основной, критической функции в обществе. В условиях растущего уровня жизни несогласие с системой является общественно бессмысленным, влечет за собой ощутимые хозяйственные и политические убытки и угрожает спокойному развитию целого.

  Если бы производственный аппарат был организован и направлен на удовлетворение жизненных потребностей, то он мог бы быть чрезвычайно централизованным: такого рода контроль не мешал бы индивидуальной автономии, а содействовал бы ей. Однако фактически действует другая тенденция: аппарат предъявляет к рабочему и свободному времени, к материальной и духовной культуре как экономические, так и политические требования своей защиты. Современное индустриальное общество движется к тотальности. Манипулируя потребностями при помощи насущных интересов, оно предотвращает возникновение действенной оппозиции целому (тоталитаризм вполне уживается с "плюрализмом" партий, газет, "управляющих сил" и т.п.).

Истинные и ложные потребности.

Ложные потребности - это те, которые навязаны частными общественными силами, заинтересованными в подавлении индивида. Единственные потребности, которые должны удовлетворяться - витальные: питание, одежда, жилье.

Освобождение человека от тотального контроля общества целиком зависит от осознания своего рабства.

  Свободные выборы господ не ликвидируют деление на господ или рабов.

Выравнивание классовых различий - идеологическая функция средств массовой коммуникации. Люди узнают себя в своих товарах, начинают подчиняться законом, диктуемым этими вещами. Hа современном этапе технологический контроль выступает в качестве воплощения разума, любое противоречие ему кажется иррациональным, а любое сопротивление - невозможным. Индивидуальный протест задыхается уже в зародыше.

  Процесс утраты негативного мышления - критической силы разума является идеологическим подобием материального процесса, когда развитое индустриальное общество заставляет оппозицию молчать и изменять ее в приемлемом для себя направлении (сила прогресса подчиняет разум реальным фактам). Мощь системы делает индивида неспособным осознать, что не существует фактов, которые не выражали бы репрессивной власти целого. Когда индивиды обретают себя в вещах, их окружающих, то не индивиды предписывают законы вещам, они сами начинают подчиняться законам, диктуемым этими вещами, законам не физическим, а социальным.

  Индустриальная культура оказывается идеологичнее, чем ее предшественница, так как сегодня идеология внедряется в производство. Товары поглощают людей и манипулируют ими. Эту тенденцию можно сравнить с развитием научного метода: соперационализмом в естественных науках и бихевиоризмом - в социальных. Его основной чертой является всеобъемлющий эмпиризм в области разработки частных понятий; его смысл ограничивается исполнением частных операций и частично поведением. Операциональная точка зрения хорошо видна при анализе понятия "длина" П.Бриджмэном: "... Понятие длины установлено, когда установлены операции, которыми она изменяется, т.е. понятие длины содержит лишь ряд операций, которыми определяется длина. Вообще мы подразумеваем под каким-либо понятием лишь ряд операций; понятие равнозначно соответствующему ряду операций". "Принятие операциональной точки зрения включает в себя гораздо больше, чем простое ограничение смысла, в котором мы разумеем "понятие"; оно предполагает скорее далеко идущее изменение всех наших мыслительных привычек в том смысле, что мы впредь отказываемся использовать в качестве инструментов нашего мышления понятия, о которых не можем дать себе достаточного отчета, как об операциях".

  Прогнозы Бриджмэна оправдались. Hовый образ мышления является сегодня господствующей тенденцией в философии, психологии, социологии и других областях. Многие из самых "неудобных" понятий отброшены при помощи доказательства невозможности дать о них ответ как об операции или поведении. Вне академической сфере он служит уравниванию помыслов и целей с помыслами и целями, предписываемыми системой. Однако власть одномерной реальности не означает конец духовной жизни (Почему бы вам не обратиться к богу?) Одномерное мышление систематически поддерживается политиками и поставщиками массовой информации.

  Hаблюдается тенденция к совершенствованию технологической рациональности и активные усилия индустриального общества удержать эту тенденцию в рамках существующих институтов. В этом заключается противоречие цивилизации: иррациональный элемент ее рациональности.

  Технологическая рациональность становится опорой господства и порождает тоталитарный универсум, в котором общество и природа, дух и тело находятся в состоянии постоянной мобилизации на защиту этого универсума.

Заключение.

Технический прогресс сопровождается как рационализацией, так и воплощением в действительность воображаемого (иррационального). Когда технический прогресс устраняет образы фантазии своей собственной логикой и правдой, он уменьшает способности духа. Он также уменьшает и пропасть между фантазией и наукой.

  Критическая теория общества направлена на конфронтацию с реально существующими силами в обществе, создание более разумных и свободных социальных институтов. Существует иллюзия народного суверенитета, поэтому обычный протест бесполезен. Именно поэтому необходим Великий Отказ.

  Революционная сила - изгои, обделенные. Hо при этом революционна их оппозиция, но не их сознание. Их оппозиция проникает в систему извне и потому не отклоняется этой системой; она является элементарной силой, не соблюдающей правил игры и начинающей свою игру. Тот факт, что они начинают отказываться играть в нашу игру, является признаком начала конца этого периода.

Экономические и технические мощности нашего общества достаточно велики, чтобы пойти на уступки и переговоры с обделенными, его вооруженные силы достаточно обучены и оснащены, чтобы справиться с кризисной ситуацией. Hо призрак вновь здесь - внутри и снаружи развитого общества.

НАЗАД